И сразу о сложностях материнства
Я поняла, что не знаю целиком ни одной детской песни, в лучшем случае могу вспомнить из каждой по куплету.
Так что в лучшем случае я пою дочери что-то вроде: «Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко, катится, катится, голубой вагон»
Но это в лучшем случае. На самом деле все хуже, потому что например «Чунга-Чангу» я физически не могу спеть иначе чем «Чунга-Чанга, в жопе три гвоздя, Чунга-Чанга, вытащить нельзя». А вчера я поймала себя на том, что покачиваю мелкую и пою «Мусорный ветер, дым изтрубы. плач природы, смех Сотоны» и так далее. После этого я подумала, что в принципе весь классический русский рок достаточно меланхоличен, чтобы сойти за колыбельные. Поэтому в ход пошел ранний «Сплин» («Разделенные линией жизни, мы смотрим и видим сквозь сон - нехорошие вести несет нам домой почтальон, и шаги его гулко звучат в коридорах сплошной пустоты, в отпечатках следов его растут полевые цветы»), самый веселый на этой планете ансамбль «Крематорий» («Я перестану курить, я брошу пить, перестану говорить о любви, стану любить, возлюблю как себя самого всех тварей земных, буду спать только с собственной женоооой») и конечно «Нуатилус» («Мы все потеряли что-то на этой безумной войне, кстати, гдетвои крылья, которые нравились мне?»
Реакция дочери весьма показательна: на Сплин она офигевше зырит на меня, на Крематорий делает фейспалм, а на Наутилус отрыгивает.